Группу из 22 украинских военнопленных судят в главном военном суде на юге России. Почти каждую неделю, с тех пор как 14 июня начался судебный процесс в Ростове-на-Дону, подсудимых под стражей вывозят из мест содержания, расположенных в этой экономической и культурной южной столице России, которая с началом вторжения в Украину стала стратегическим центром. Подсудимые обвиняются в участии в террористической организации и попытке свержения конституционного строя в Донецкой Народной Республике («ДНР»). Среди них девять женщин, большинство из которых выполняли обязанности поваров в батальоне «Азов». Согласно данным защиты, среди группы обвиняемых семеро были действующими членами батальона в период с 2018 по 2021 год, и только шестеро на момент задержания были действующими военнослужащими Национальной гвардии Украины.
Цитаты Александра ІІІ и Путина
Заседание 20 сентября затянулось по причине проблем с транспортировкой некоторых подсудимых и опоздания адвоката. Несмотря на это, люди начали собираться под зданием суда вовремя. У входа висит плакат, на котором высказывается поддержка «спецоперации». На нем написано: «Мы спросим за каждую каплю пролитой крови! Со злом нельзя договориться. Зло не понимает широких жестов. Зло нужно рвать!» Подобные плакаты с различными лозунгами висят в коридорах, перед лифтом. Некоторые из них содержат цитаты российского императора Александра III и президента Владимира Путина.
Первыми в зал суда заходят адвокаты. После конфиденциального общения с судом в зал допускают около 10 слушателей. Некоторые из них – студенты-юристы из местного университета, которые обсуждают свои будущие занятия по гражданскому праву и криминологии.
Небольшая группа посетителей включает друзей и родственников обвиняемых поваров. Одна женщина расположилась так, чтобы видеть правую часть «аквариума», где сидят обвиняемые. Лица трех задержанных женщин покрыты слезами и отечны. Одна из них, в очках с толстой черной оправой и ярко-розовом свитере, периодически вытирает глаза платком. Это Елена Абрамова. Сегодня в суде будут давать показания ее 18-летний сын и подруга детства. Пока что их здесь нет.
Охранник с улыбкой скелета
С приближением начала судебного заседания восемь охранников окружают стеклянный «аквариум». Маска первого из них выделяется среди других – на ней изображена улыбка скелета. Каждый из восьми охранников держит наготове винтовку.
22 подсудимых сидят на скамьях в два ряда. В основном мужчины занимают левый ряд, трое из них имеют типичную военную прическу «бритоголовые». Женщины располагаются справа. Одна из них, в сером свитере, пытается что-то передать на языке жестов своему знакомому, который пришел ее поддержать. Через несколько минут перед ней становится охранник, который делает невозможным дальнейшее общение.
На столе судьи стоят три коробки с самодельными ручками, изготовленными из скотча. В каждой коробке – по семь томов. Еще семь папок с ярко-желтыми закладками и броскими цветными файлами принесли судьи. Дело рассматривается тремя военными судьями во главе с Вячеславом Корсаковым, имя которого известно в Украине тем, что он ранее выносил приговоры украинскому режиссеру Олегу Сенцову и украинскому активисту Александру Кольченко.
День открытых дверей в «Азове»
Марина Дубровина, адвокат Елены Аврамовой, подает ходатайство о даче показаний сына подсудимой Ивана Аврамова и ее подруги Ольги Земцовой. Суд соглашается и предлагает начать с сына. В зал суда заходит скромный юноша в сером свитере. Иван, 18 лет, родился и вырос в поселке Урзуф под Мариуполем, на юго-востоке Украины. Именно в Урзуфе изначально была расположена военная база «Азова». На вопрос о своей национальности он отвечает, что он грек.
В 2013 году умер отец Ивана, и они с матерью остались одни. Иван вспоминает первую работу матери: «Она была предпринимателем, торговала женской одеждой. После подрабатывала в магазине. Знаю, что она получила среднее техническое образование и стала поваром-кондитером. После рынка она начала работать по специальности». По его словам, его мать попала в батальон по рекомендации, но Иван не уверен, кто именно пригласил его мать туда: «Я в 2020 году заканчивал школу, мне надо было поступать. Собирался в Донецкий юридический институт в Мариуполе, для этого нужны были деньги. В конце концов я туда поступил, финансово мама мне в этом сильно помогла».
Он никогда не видел ее в форме или с оружием. «Однажды в воинской части был день открытых дверей, приглашали детей работников посмотреть, как и где работают родители. Мы приходили с сестрой и двумя племянницами, ели там», – вспоминает он. Во время этого визита Иван сфотографировал свою мать в поварской одежде. Позже во время судебного заседания это фото было показано прокурору, и суд решил приобщить его к делу в качестве доказательства.
У стороны обвинения не было вопросов, и Иван вернулся на второй ряд стульев, где он сидел. После этого он неоднократно вытирал глаза рукавом своего серого свитера.
Вторым свидетелем защиты была Ольга Земцова, подруга детства Елены Аврамовой. Ольга также родилась в Урзуфе и также идентифицировала себя как гречанку по национальности. По словам Ольги, в 1990-х годах, после окончания школы, Аврамова работала в пансионате. Затем открыла собственное дело, которое было успешным. «Но в 2014 году дела на рынке, как и в стране в целом, ухудшились. Где-то на рубеже 2013-2014 годов у Елены умер муж, и ей стало очень тяжело», – вспоминает Земцова.
Она также вспоминает, что сын Аврамовой планировал поступать в университет, но им нужны были деньги: «Ее пригласили подработать в магазин при воинской части, сначала она подменяла там кого-то, а потом пошла работать поваром». Для нее это была обычная работа: «Точно знаю, что она там пекла хлеб. В селе работы не было, ей было сложно платить за коммуналку. После смерти мужа для нее это было прям много». Прокурор также не задал ей никаких дополнительных вопросов.
Кроме показаний, суд приобщил к материалам дела характеристику Аврамовой, написанную на нее пятью соседями, копию аттестата о среднем образовании по специальности «пекарь», а также выписку из украинского реестра физических лиц-предпринимателей.
«В столовой «Азова» предлагали самую высокую зарплату»
Поскольку сторона обвинения закончила представлять доказательства, подсудимые начали давать показания во время последних судебных заседаний.
20 сентября перед судом предстала 29-летняя Лилия Паврианидис. Одетая в черный свитер на молнии, с длинными каштановыми волосами, заколотыми двумя заколками, она встала со своего места и подошла прямо к стеклу, чтобы ответить на вопросы суда и своего адвоката. Она начала рассказывать, что родилась и выросла в Бердянске – городе, расположенном у Азовского моря, на юге Запорожской области на юге Украины – и получила высшее образование в 2018 году, став инженером пищевой промышленности
Окончив университет, она переехала в Москву, но через полгода, в декабре 2019 года, вернулась в родной Бердянск. «Город у меня маленький, он курортный, с работой там не очень. В Урзуфе предлагали более или менее нормальную зарплату. Поэтому я приняла решение пойти в столовую «Азова», – рассказывает Паврианидис. О других батальонах я знала немного, а об «Азове» узнала незадолго до того, как решила туда пойти. Он был ближе всего к дому, и там предлагали самую высокую зарплату».
– Вам было известно о взглядах бойцов Азова? – уточнял представитель гособвинения.
– Мы эту тему никогда в личных разговорах не поднимали.
– Вы как относились к этому волеизъявлению относительно отделения от состава Украины ДНР и ЛНР? – продолжал прокурор.
– Нейтрально.
Работа Лилии заключалась лишь в том, чтобы готовить еду. Несмотря на это, ей выписали автомат сроком на три месяца: «Но я его никогда не видела и не держала в руках».
– Вы проходили какие-то курсы по обращению с оружием? – спрашивал прокурор.
– Нет. У нас был только трехдневный курс молодого бойца в связи с проверкой Национальной гвардии Украины. Но это была лишь формальность, мы сидели в классе и ждали проверку.
– А ездили на стрельбища?
– Был один выезд, опять же, в связи с проверкой.
– Тоже формальный?
– Нет, там мы стреляли. Лично я из автоматического оружия.
До войны Паврианидис работала в столовой с 4 утра до 7 вечера, в основном разносила еду и готовила салаты. Она рассказала, что жила там, потому что Бердянск был в 60 километрах, и ездить туда было слишком далеко. Обычно она возвращалась домой только на выходные.
«Мы работали на «Азовстали» до 17 марта»
24 февраля 2022 года вместе с другими поварами ее перевели из Урзуфа на металлургический завод «Азовсталь» в Мариуполе, расположенный примерно в часе езды от Урзуфа.
Во время тяжелых боев с российскими войсками распределение обязанностей изменилось: «На Азовстали все друг другу помогали и не стояли на одном процессе. Мы работали вплоть до 17 марта. Потом была разбита последняя кухня. Тогда наша начальница передала нам, что командир дал добро на то, чтобы женщины покинули Азовсталь», – вспоминает Паврианидис. Ранее они не могли уйти: «Мы не могли покинуть территорию самовольно, мы бы даже не дошли до КПП. Плюс я не знаю архитектуру здания [на заводе было много подземных помещений и переходов, общая площадь которых составляла 11 квадратных километров]».
По словам подсудимой, вечером 17 марта ее и других женщин группами вывезли в центр Мариуполя: «Нас там было восемь человек, мы разделились. У каждой группы было свое решение. Мы решили, что надо идти искать блокпост, чтобы сдаться. Мы поняли, что в городе, скорее всего, мы не выживем, если останемся», – вспоминает подсудимая с заметными паузами в словах.
К полуночи группа женщин добралась до ближайшего блокпоста, где их задержали представители Донецкой Народной Республики и Чеченской Республики.
«У меня был мешок на голове»
Первый процессуальный документ о задержании Паврианидис был составлен 20 марта, через три дня. Ей присудили административный арест на 10 суток. «13 апреля меня перевезли в Генеральную прокуратуру Донецка. На первом допросе они сказали, что мне адвокат не нужен», – вспоминает подсудимая, отмечая, что ее показания не фиксировали письменно. Однако отказаться от подписания протоколов она не имела возможности.
– А в связи с чем? – спрашивает ее адвокат.
– В связи с тем, что на голове у меня был мешок.
– А подписи?
– Ну, на момент, когда нам надо было расписываться, нам развязали руки, сняли мешки и сказали расписываться.
Обвиняемая не признает свою вину по делу. На основании ее ответов прокурор пришел к выводу, что Паврианидис не согласна с юридической квалификацией событий, но признает все фактические обстоятельства.
Визит в «ДНР» и свидетель из Киева
Затем суд рассмотрел несколько ходатайств защиты, в состав которой входят как назначенные судом адвокаты, так и адвокаты по контракту. Адвокат Ярослава Жданова обратился с ходатайством об исследовании вещественных доказательств – «блокнота с личными записями» и «анкеты на имя Ярослава Жданова», которые находятся в следственном управлении Донецкой народной республики («ДНР»). По его словам, сторона обвинения не смогла организовать их перевозку в Ростов-на-Дону. В связи с этим он попросил коллегию судей провести выездное судебное заседание в «ДНР». Уголовно-процессуальный кодекс РФ допускает такую возможность, хотя такие слушания происходят очень редко.
«Серьезно? Прямо все вместе поедем на выездное судебное заседание? А вы с коллегами посоветовались? Мне даже интересно, мнение какое будет стороны защиты?», – сказал судья Корсаков. Но другие адвокаты поддержали эту идею. Суд все же отклонил ходатайство, посчитав, что в поездке в «ДНР» нет «процессуальной необходимости».
Адвокат Олега Межгородского также обратился к суду с просьбой о помощи. Во время допроса защитник сообщил, что общался с бывшей военнослужащей Роланой Бондаренко, которая работала в отделе кадров батальона в тот же период, что и его подзащитный. Бондаренко рассказала адвокату обстоятельства, которые мешали Межгородскому уволиться со службы. Адвокат объяснил, что проводил беседу по видеосвязи, поскольку Бондаренко проживает в столице Украины – городе Киеве. Адвокат сообщил, что с согласия суда он сможет организовать ее выступ в суде в режиме видеоконференции.
«20 декабря 2022 года [президент Украины] Зеленский подписал закон о выходе Украины из конвенции о правовой помощи и правовых отношениях, поэтому мы не можем получить доказательства, которые находятся в Украине. И она не может приехать в суд», – сказал адвокат. Суд принял решение приобщить к материалам дела стенограмму беседы с Бондаренко и заявил, что готов изучить возможность заслушать ее новые показания во время судебного заседания, чтобы она получила статус свидетеля. Прокурор не возражал против этого.
В общем адвокаты ходатайствовали о праве заслушать около 20 человек, но пока показания дали лишь несколько подзащитных. Следующее заседание запланировано на 27 сентября.
