В Украине до 2022 года производства в отношении преступлений против нацбезопасности «тлели» в судах годами. Например, слушания против экс-главы Славянска Нели Штепы, которую обвинили в посягательстве на территориальную целостность Украины, растянулись уже на 10 лет. Она вины не признает, приговора нет до сих пор. Немало подобных дел в судах Донецкой и Луганской областей «зависали» из-за самоотводов судей. Судьи отказывались рассматривать дела, поскольку имели родственников или имущество на территориях, связанных с преступлениями и подконтрольных сепаратистам.
Однако после начала полномасштабного вторжения количество дел о преступлениях против нацбезопасности существенно возросло. Например, согласно информации Офиса Генпрокурора по состоянию на июнь 2024 года зарегистрировали уже более 8 тысяч производств по коллаборационизму. Согласно данным Судебной власти, в течение 2023 года в судах первой инстанции находились производства в отношении 2811 человек, обвиняемых в коллаборационной деятельности. Причем, на конец отчетного периода 1819 производств остались нерассмотренными. В течение прошлого года в 790 делах вынесли приговоры.
Такому наплыву дел послужил ряд факторов. Например, в статье о коллаборационизме прописано целых семь частей с различными видами нарушений. Это расширило круг обвиняемых. Возможность заочного рассмотрения также способствовала увеличению производств в судах. И собственно запрос общества на привлечение к ответственности тех, кто помогал врагу, в условиях кровавой войны является важным фактором.
Впрочем, на третьем году активного рассмотрения дел о коллаборационизме все чаще в экспертной и правозащитной среде звучат предостережения, что действующее законодательство и подходы правоохранительной и судебной систем не удовлетворяют этот запрос по сути. Ведь за численными показателями теряется индивидуальный подход. Этот подход, как они считают, должен был бы обезопасить от преследования тех, кто на рядовых должностях в оккупации помогал своим согражданам выжить. И наоборот – привлекать к ответственности людей, которые действительно поддерживали Россию.
Мы проанализировали судебную практику за последнее полугодие по делам о коллаборационизме и выделили проблематику, которая сформировалась по таким делам примерно за два предыдущих года.
Широкая дискретность
Статья 111-1 о коллаборации введена в Уголовный Кодекс Украины после начала полномасштабного вторжения и регулирует ответственность за публичную поддержку действий агрессора, занятие должностей в оккупационных органах власти, внедрение стандартов образования страны-агрессора на оккупированных территориях, участие в незаконных референдумах, передачу материальных ресурсов, службу в оккупационных правоохранительных органах.
Причем первые две части этой статьи относятся к проступкам и наказываются так называемыми «люстрационными» запретами работать на некоторых руководящих должностях или заниматься определенной деятельностью. В остальных случаях наказание достигает до 15 лет лишения свободы, а в случае соучастия или тяжких последствий может применяться и пожизненное заключение.
Но несмотря на такую детализацию разновидностей уголовных правонарушений, по мнению правозащитников в этой статье Уголовного Кодекса все же есть нечеткие формулировки, которые приводят к разночтению.
«Есть проблема с неопределенным кругом субъектов ответственности и размытостью законодательства. Например, если учитель математики просто проводит урок – это не внедрение [образовательных стандартов страны-агрессора]. Термин «внедрение» имеет широкую дискрецию. Есть шанс, что те, кого действительно следует наказать, избегут ответственности, а те, кого может и не стоило судить, могут получить преследование», – отметил Сергей Горбачев, образовательный омбудсмен Украины во время дискуссии, которая проводилась в июне 2024 года в рамках Международного кинофестиваля Docudays UA «Педагоги, медики, коммунальщики на оккупированных территориях – кого Украина считает коллаборантами и справедливо ли это?»
Дело харьковского учителя физики
Проблематика, упомянутая омбудсменом, просматривается в деле №636/2017/23, по которому 22 апреля 2024 года принял решение Харьковский апелляционный суд. В нем говорится о приговоре учителю физики, обвиненного по ч. 3 ст. 111-1, то есть во внедрении российских стандартов образования. Согласно обвинительному акту, в августе 2022 года оккупанты назначили новым руководителем указанного учителя физики, поскольку действующий директор отказался работать. Впрочем, свидетели из числа учителей лицея подтвердили, что после захвата села они завершили образовательный год по украинской программе. Они дали показания о том, что подсудимый не убеждал их работать согласно российским стандартам, преподавание было на украинском. Несмотря на то, что оккупанты завезли российские учебники, украинские также сохранили. Торжества по случаю Дня 1 звонка провели без какой-либо символики. По словам свидетелей, обвиняемый распорядился повторять программу, которую учили в прошлом году. В целом при оккупантах лицей работал неделю, ведь Харьковщину освободили ВСУ.
Суд первой инстанции признал мужчину виновным во внедрении российских стандартов образования и назначил ему год лишения свободы, а также на 12 лет запретил работать в образовании и органах власти. Несмотря на то, что подсудимый признал вину, в апелляционном суде защитник просил отменить приговор. Зато обвинение ходатайствовало о более тяжком наказании. В итоге суд увеличил подсудимому срок заключения на 6 месяцев.
Два разных дела, один и тот же приговор
Аналогичное обвинение получила учительница Мирненской школы Мелитопольского района Запорожской области. Как говорится в приговоре Запорожского апелляционного суда по делу №333/3218/23, который был вынесен 16 мая 2024 года, обвиняемая заняла должность директора после оккупации населенного пункта. Как выяснили во время судебного разбирательства, на своей «должности» женщина агитировала коллег сотрудничать с россиянами, вводила российские учебники в использование. Под руководством обвиняемой в школе проводили пропагандистские мероприятия к дням российских праздников. Допрошенные на суде свидетели рассказали, что «директор» угрожала семьям лишением родительских прав, если детей не отдадут в школу. Кроме этого, предлагала школьникам участвовать в российских конкурсах и олимпиадах.
В свою очередь адвокат указывал, что не доказано, что его подзащитная заняла должность добровольно. Якобы, есть вероятность, что на нее оказывали давление. Также защитник отмечал, что допрошенные свидетели не были очевидцами того, о чем рассказывали во время суда. Ведь они подтвердили, что озвученную на допросе информацию взяли из интернета и со слов других людей.
Судебный процесс по этому делу был заочный, обвиняемая находится на оккупированной территории. Суд первой инстанции назначил ей такое же наказание, как и в случае с учителем из Харьковщины – год лишения свободы с запретом на 10 лет занимать определенные должности. И только апелляционный суд увеличил наказание до трех лет за решеткой.
В обоих случаях педагогическим работникам инкриминировали аналогичное обвинение. Но несмотря на явное отличие действий каждого суды первой инстанции назначили идентичное наказание. Похоже, что приговоры могут выносить исключительно за совершение действий, формально прописанных в Уголовном Кодексе. Однако индивидуальные нюансы и последствия к которым они привели не всегда изучают, или не принимают во внимание.
«Вы приползете к Путину на коленях»
Частью первой статьи о коллаборационизме предусмотрена ответственность за публичные призывы к поддержке действий РФ. В основном в этой категории правонарушений граждан привлекают к ответственности за публикации пророссийских нарративов в соцсетях. Иногда – за высказывания, озвученные в общественных местах.
Например, по делу №766/7762/24 мужчину обвинили в публичном отрицании вооруженной агрессии России и призывах не признавать государственный суверенитет Украины. Как говорится в материалах дела, в течение января-апреля 2023 года мужчина написал в одном из Телеграмм-каналов ряд комментариев пророссийского содержания. В частности, писал, что «поддерживает и надеется, что СВО вернет свое», «Херсон – это Россия, ждем вас» и тому подобное. Согласно выводам эксперта, который исследовал эти высказывания, в них есть признаки публичного оправдания действий России и отрицания государственного суверенитета Украины. Подсудимый вину признал и раскаялся. 24 мая 2024 года Херсонский горсуд признал мужчину виновным по части первой статьи о коллаборационизме и на 10 лет запретил ему занимать должности в органах власти.
Аналогичную квалификацию указали в деле № 127/25147/23 в отношении жителя Винницы. Согласно материалам дела, в августе 2022 года он пил в привокзальной забегаловке. При этом публично заявил, что «вы никогда не победите и если Путин вам увеличит пенсии, то приползете на коленях». На основании этих высказываний следствие завело дело, провело ряд процессуальных действий, назначило экспертизы. Сейчас это дело на рассмотрении в суде. Эксперт, который по запросу следствия проводил лингвистическую экспертизу этих высказываний, указал в своем заключении, что прямого призыва к поддержке России в словах мужчины нет. Но правоохранительная система провела значительную работу, чтобы производство пошло в суд.
Учитывая статистику Офиса Генпрокурора, которая насчитывает уже более 8 тысяч производств по коллаборационизму, украинская правоохранительная и судебная система рискуют оказаться в ситуации, когда из-за нехватки времени не смогут качественно расследовать вал таких производств. И приведенные примеры указывают, что запрос общества на справедливое наказание сторонников России, возможно, не будет удовлетворен.
Гуманитарный коллаборационизм
«Цель Международного Гуманитарного Права – защищать гражданское население во время оккупации. В это время оккупационная власть несет ответственность перед гражданским населением и должна обеспечивать все его базовые потребности. Поскольку оккупационная власть имеет эту ответственность, она может принуждать людей к выполнению таких функций. Это звучит странно, но оккупационная власть может заставлять людей работать в школах, больницах или других учреждениях. Ведь чтобы привычная жизнь продолжалась, кто-то должен выполнять эти функции. К тому же привлекать граждан страны оккупанта было бы незаконно», – объяснила Ноэль Калхун, заместитель председателя Мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине во время дискуссии на Docudays UA о проблемах судопроизводства в делах о коллаборации.
Наряду с этим, по словам представительницы ООН, согласно Международному гуманитарному праву оккупационная власть должна соблюдать законы, действующие на захваченной территории. То есть, не менять законодательство, учебные программы, не заставлять людей менять паспорт и присягать на верность стране-оккупанту.
Впрочем, реальность такова, что Россия не соблюдает МГП и заставляет людей работать в соответствии со своим законодательством. И получается так, что именно РФ должна привлекаться к ответственности за нарушение МГП, но поскольку эта перспектива достаточно далека, здесь и сейчас судят украинских граждан. В этом контексте правозащитники обращают внимание на так называемый гуманитарный коллаборационизм, когда речь идет о выполнении функций в образовании, медицине, коммунальной сфере и призывают внимательнее рассматривать обстоятельства дел, когда преследования получают люди, которые занимались выдачей пенсий, зарплат, чинили электричество или кормили заключенных.
Признаки развития
Широко освещенный в СМИ случай осуждения электрика из Лимана, который восстанавливал электроснабжение в оккупированном городе и получил три года заключения. И хотя свидетели подтвердили, что мужчина по сути помогал наладить электричество в обесточенном из-за обстрелов городе, суд первой инстанции признал его виновным в коллаборационизме.
Сейчас в суде находится дело Игоря Жосана, который работал в херсонской колонии начальником кухни. Мужчина занимал должность с 1999 года и остался работать во время оккупации. Он занимался организацией питания заключенных. Несмотря на объяснения, что он не заключал трудовой контакт с оккупантами и отчасти это происходило в автоматическом режиме без согласия работников, его взяли под стражу и судят за коллаборационизм.
Впрочем, по сравнению с прошлым годом, можно заметить, что в некоторых случаях суды уменьшают наказание за так называемый гуманитарный коллаборационизм. Например, в прошлом году Бобринецкий райсуд Кировоградской области приговорил к 6 годам лишения свободы жительницу Снигиревки Николаевской области. Во время оккупации женщина выполняла обязанности бухгалтера в оккупационной администрации и начисляла местным зарплаты и социальные выплаты. Уже в этом году Снигиревский райсуд Николаевской области рассмотрел подобное дело по обвинению местного жителя, который во время оккупации работал бухгалтером в коммунальном предприятии. Ему суд присудил 3 года условного срока наказания. То есть со временем судопроизводство меняет подходы в назначении наказания.
Что планирует законодатель?
В конце прошлого года Мониторинговая миссия ООН по правам человека в Украине рекомендовала украинским властям пересмотреть закон о коллаборационизме с учетом положений международного гуманитарного права и реалий жизни в условиях оккупации. Сейчас подготовлен законопроект о внесении изменений в законодательство о наказании за преступления против нацбезопасности.
Впрочем, в предложенном законопроекте речь не идет об исключении из статьи о коллаборационизме части о публичной поддержке действий РФ. Например, в упомянутую часть первую об отрицании вооруженной агрессии, которое наказывается «люстрационным» запретом на определенный срок занимать государственные должности, предлагают включить штраф и лишение свободы до трех лет.
В то же время, предлагается изменить часть вторую статьи о коллаборационизме, и назначать наказание за занятие должностей, которые не предусматривали функции исключительно в оккупационных администрациях. Ранее речь шла о незаконных органах власти на оккупированных территориях. В то же время предлагают усилить ответственность – назначать до трех лет лишения свободы.
Предлагаемым законопроектом усиливается ответственность для педагогов. Заключение до четырех лет могут получить не только за внедрение российских образовательных стандартов, но и за их реализацию. То есть, вероятно преследования ждут не только директоров и должностных лиц учебных структур, но и учителей. В таком случае госполитика страны может только усилить преследование за преступления коллаборации.
Этот репортаж входит в цикл публикаций о правосудии по военным преступлениям и подготовлен в партнерстве с украинскими журналистами. Первая версия этой статьи была опубликована на новостном сайте « Gre4ka ».
